Моя бабушка с материнской стороны, Настасья Федоровна, происходит из старинного рода купцов Леоновых. Отец ее души не чаял в своей младшей дочке, баловал ее, наряды самые лучшие покупал, украшения ну и все, что положено молодой девушке, у нее было, все что душа не пожелает.
Однажды взял он Настю на базар с собой и там ей приглянулось зеркало – вроде бы и безделушка, а вроде и нет – вещица была и вправду хороша: резная позолоченная оправа щедро инкрустированная драгоценными камнями. И хоть стоило то зеркало немало, отец не мог отказать любимой дочке и купил ей эту красоту.
А когда ей исполнилось 16, влюбилась Настенька в заезжего молодца – Николаем моего деда звали. Это наверное был первый случай, когда купец против воли любимой дочери пошел – строго настрого запретил ей даже думать о парне, а если не послушается, грозил запереть в доме.
Настя, вроде бы смирилась, да только через два дня сбежала со своим возлюбленным, прихватив из отцовского дома только небольшой сундучок, в который положила пару платьев, украшения, библию в кожаном переплете с богатой отделкой камнями и золотом, да то самое зеркало.
У Николая-то в родне цыгане были, вот от них он, наверное, и унаследовал страсть к кочевой жизни. Нигде они подолгу не задерживались, все время переезжали с места на место, за время совместной жизни исколесили всю Россию вдоль и поперек.
Дома не нажили, зато детей родили – целых 13 человек, из которых моя мама – самая младшая. И родила ее бабушка, когда ей уже больше 45 лет было. Вот такая любовь была.
Ну, за это время все, что ценного было, продали, конечно, украшения бабушкины – тоже, а вот с зеркалом и библией она так и не пожелала расстаться ни за какие деньги. А может, берегла их на действительно черный день, не знаю.
Дед мой умер, когда маме только 13 лет исполнилось. Тогда бабушка взяла всех детей и переехала жить к самой старшей дочке, тете Гале. Ну, понятно, со временем дети выросли, разъехались кто куда, мама моя, самая младшая, тоже вышла замуж за моего отца, а бабушка так и продолжала жить у тетки.
Заболела она и слегла, когда мне уже было 5 лет. Почувствовав, что настало ее время, она попросила, чтобы дети приехали попрощаться с ней перед смертью.
К сожалению, никто не воспринял ее слова серьезно, а так как все жили в разных городах, то бабушка так никого и не дождалась. Собрались все только на ее похороны. Когда бабушка умирала, она сказала тете Гале, чтобы та отдала то самое зеркало и библию моей маме.
Я помню, сколько народа тогда собралось в теткином доме. Вроде и не маленький, он сразу показался тесным – ведь все приехали с семьями, детьми, а некоторые даже уже и с внуками. Помню, что меня очень удивило то, что некоторые мои племянники оказались старше меня.
Когда бабушку похоронили, тетя Галя сообщила последнюю волю бабушки на поминках за столом. Вот только мама заметила, что в глубине ее глаз плескались недовольство и обида. Ну как это так? Она мать доглядывала до самой смерти, а все самое ценное почему-то младшенькой достается.
Ну, мама так и сказала, что не будет она наследство забирать, пусть уж все будет по справедливости. Родственники тут же бросились спорить. Кто считал, что мама права, а кто – что необходимо обязательно выполнить волю покойной, раз уж так получилось.
Во-первых, так положено, а во-вторых, ну, возможно, что у нее были свои соображения. В общем, первые победили, и на семейном совете решили, что семейные реликвии должны остаться у тети Гали.
Она тогда зеркало убрала на самый верх шкафа, где у нее белье постельное хранится, а библию положила в спальне на прикроватной тумбочке, рядом с бабушкиной фотографией.
Утром одна их других маминых сестер вышла к завтраку хмурая. Сказала, что ей бабушка ночью снилась и велела Галине передать, что та все должна Тамаре (моей маме то есть) отдать. И даже, мол, за руку ее хватала – у нее и синяки остались.
Разумеется, тетя Галя ей не поверила, наверное, подумала, что они с моей мамой сговорились. Но в течение 9 дней, что прошли после ее смерти до положенных поминок, бабушка продолжала сниться и другим нашим родственникам.
И везде говорила одно и то же. Тетя Галя даже серьезно с моей мамой тогда поссорилась, сказала, что та братьев и сестер против нее настраивает.
Ну а на 9 дней снова в комнате стол большой накрыли, опять вся родня за ним села, бабушку помянули, а потом кто-то снова начал сон свой рассказывать. Тетя Галя разозлилась сильно, сначала на мою маму напала, что та всех родственников против нее подговорила, а потом схватила в руки библию и на ней поклялась, что зеркало она Тамаре не отдаст, пусть бабушка кому угодно снится и что хочет делает.
И в этот момент, когда она так сказала, из шкафа с бельем – а он рядом стоял – треск раздался громкий. Точнее даже не треск, а звук, какой бывает, если по стеклу чем-то тяжелым стукнуть. Тут уж шкаф открыли, а из него зеркальные осколки посыпались – да все мелкие такие, какие бывают если хрусталь разбить. В общем, от зеркала одна оправа осталась.
Ну, а после этого тетя Галя уже без лишних слов отдала библию маме. Вот оправа от зеркала и библия так до сих пор у нее и хранятся. По-хорошему, нужно бы их на реставрацию отдать – зеркало восстановить, да и у библии уже листочки от старости почти рассыпаются, только мама не хочет. Говорит, что все должно оставаться так, как при жизни бабушки было.
©