Уже за несколько дней до своей смерти бабушка показалась нам какой-то странной. Не было никаких причин вроде, а она грустила, сидела тихонько в уголочке и о чем-то думала.
На все наши расспросы отвечала, что все нормально, ничего у нее не болит, и беспокоиться не о чем. И только перед выходными начала настаивать, чтобы ее сын - мой дядька - обязательно отвез ее в деревню.
Тут нужно сказать, что в своем домике в деревне она жила только летом, а в конце сентября дети забирали ее к себе. Так было всем проще. Осенью и зимой в деревне делать было нечего – живность бабушка не держала, а огород был убран.
Между тем, это случилось в ноябре, бабушка быстро собрала свои нехитрые пожитки и продолжала приставать к дяде до тех пор, пока он не уступил. Решающим аргументом послужило то, что бабушка пригрозила, что иначе она уедет сама на автобусе.
Как можно было отпустить пожилого человека одного, тем более, что от автобуса до деревни нужно было еще идти около пяти километров по отходящей от шоссе грунтовой дороге.
Позднее дядя Толя рассказывал, что бабушка держалась чрезвычайно бодро. Зачем она приезжала, он тогда так и не понял. Бабушка оставила его дома, сама пошла по деревне, обошла все окрестности, потом вернулась на участок, ходила по нему, поглаживая рукой стволы яблонь и вишен.
Это уж потом он понял, что она попрощаться приезжала. А тогда, пробыв в деревне немногим более часа, они поехали обратно. Шли медленно, по дороге разговаривали, вот тогда-то бабушка и сказала, что видела свою родную деревню в последний раз, больше она сюда не вернется.
Конечно, сын начал ей возражать. Говорил, что она еще наездится сюда, но бабушка только грустно покачала головой, а потом присела отдохнуть на поваленное дерево почти у самой дороги.
В этот момент дядя Толя заметил, что бабушке стало плохо – она сильно побледнела, а на ее лбу выступил пот. Бабушка прислонилась спиной к дереву и так сидела, закрыв глаза.
Сейчас бы ей можно было вызвать скорую помощь, но тогда в селе даже обычного стационарного телефона было не найти, а уж мобильных и вовсе пока не существовало.
Вот поэтому единственное, что мог сделать дядя Толя в той ситуации, это подхватить бабушку на руки и нести ее так до шоссе, в надежде на то, что кто-то из проезжающих мимо водителей, сжалится и подвезет их до города, а лучше – до больницы.
Так он и сделал, благо бабушка была маленькой и сухонькой, весила она немногим более ребенка.
Большинство машин проезжали мимо. Водители, завидев на обочине голосующего мужчину и лежащую на земле старушку, понимали, что тут что-то произошло, и никому не хотелось оказаться запутанным в какую-то сложную ситуацию. Минут через 15 дядя Толя, увидев приближающуюся легковушку, буквально бросился ей под колеса.
Только тогда водитель остановился. Бабушку положили на заднее сиденье, дядя сел рядом с водителем и они на предельно допустимой скорости помчались к городу. И все-таки спасибо этому водителю за то, что довез их до самой больницы.
Как оказалось, у бабушки открылась прободная язва желудка, и ей нужно было делать срочную операцию. В больницу тут же приехала старшая сестра дяди Толи, и бабушка настояла, чтобы она подписала все необходимые документы. А еще она рассказала ей следующую историю.
Около двух недель назад она была в городской квартире одна – дядя Толя с женой уехали по делам на несколько дней. В дверь позвонили, бабушка посмотрела в глазок и увидела незнакомого мужчину, точнее уже пожилого человека с роскошной почти совершенно белой бородой.
Подумав, что это, видимо, кто-то из знакомых детей, и она даже где-то его видела, как ей показалось, бабушка открыла дверь и сказала, что хозяева уехали, должны вернуться только послезавтра.
Старик покачал головой, и внимательно глядя на нее, ответил, что он пришел не к ее детям, а к ней лично. А точнее – за ней. Ей пора собираться. «За тобой пришел» - ответил ей странный старик. Только бабушка спросила – куда собираться, как он без единого слова повернулся к ней спиной и пропал, словно его и не было.
А потом бабушка проснулась – оказалось, что она задремала на диване и все это ей привиделось. Вот только бабушка уверена, что это не простой сон. А еще она вспомнила, почему старик показался ей таким знакомым – выглядел он точь-в-точь, как Николай Чудотворец на иконе в соседнем храме.
Вот она и поняла, что ей действительно нужно собираться. Потому и хотела перед смертью еще раз съездить в родную деревню. Она была уверена в том, что из наркоза она не выйдет, умрет на операционном столе. А на операцию она согласна только потому, что испытывает сейчас просто невыносимую боль.
В общем, бабушка попросила, чтобы все ее дети и внуки приехали – она хотела с ними попрощаться. Потом до самой операции она находилась в полном сознании, хотя боли у нее действительно были очень сильными. А вот из наркоза она уже не вышла. Отпевали бабушку в той самой церкви, где была икона с Николаем Чудотворцем, о которой она говорила.
©